– Ки-иса! – рыдала Джим, пытаясь подняться с земли. Она зажимала рваную рану на плече и не отводила взгляда от несчастного животного.

Старшие братья Алисии подошли к стене из пламени, их и без того нечеловеческие глаза превратились в кровавые провалы. Они протянули руки вперед, и пламя послушно стало опускаться.

Как только стена спала, Арникус оказался рядом с Джим. Он подошел ближе и прижал ее к себе. Тело девушки дрожало, и она, не скрывая, рыдала в голос.

– Арни, я не понимаю, за что? – Она уткнулась носом ему в грудь. – За что он меня так? Зачем Ки-ису?

– Все, все, малыш. Все прошло. Успокойся. – Он взял ее на руки и поднялся с земли. Отметил, что обезумевший юноша бросился в их сторону, но дорогу ему заступил Царкиил. А чуть дальше на земле лежало неподвижное тело гросса. «Ох, это плохо» – подумал Арникус, поворачиваясь к ним спиной.

– Арни, она умерла, да? – Джим боялась посмотреть в ту сторону. – Я не слышу, как она ворчит.

К нему подошли Виттор и Алиар. Рядом стояла Алисия. Девушка не отводила взгляда от неподвижного тела. А позади Алисии и всех ее родственников собралась куча народа, и среди них стоял Харон со своими друзьями. Кассиан не отводил тревожного взгляда от мальчишки на руках вампира. А Лодар с интересом разглядывал старших братьев Алисии и периодически переводил изумленный взгляд на девушку, стоявшую рядом с Арникусом, как если бы видел ее впервые.

Вот Джим подняла голову и посмотрела на Арникуса. Увидела рядом своих друзей.

– Лис! – плача позвала она девушку.

– Да, я здесь.

– Виттор, Алиар!

– Мы здесь, малыш.

– Я не хочу таких соревнований, – она горько плакала, – если кому-то приходится умирать.

Арникус развернулся в сторону Академии, чтобы унести Джим с поля как можно быстрее, но остановился. Перед ним стоял вооруженный отряд, состоящий из одних вампиров. Ряды расступились, и к нему вышел пожилой мужчина.

– Ваше Высочество, – его голос звучал торжественно, – наконец мы вас нашли.

Сквозь закрытые веки пробивался дневной свет, а в воздухе разливался чудесный пряный аромат лечебных трав. Джим чувствовала: рядом кто-то сидел и, судя по характерному монотонному звуку, что-то упорно толок.

Веки вздрогнули, она с неохотой приоткрыла один глаз. Тут же закрыла его и натянула одеяло на голову. Воцарилась тишина. Шельга Араи отставила на столик каменную ступу и решительно стянула одеяло с Джим.

Она лежала с полными слез глазами и сердито смотрела в потолок, ее пальцы были сцеплены и покоились на груди. Она даже не перевела взгляда на целительницу.

– Не хочу соревнований. Не хочу поединков. Вообще ничего не хочу. – В ее голосе было столько горечи. Посмотрела в лицо Шельги Араи. – За что он со мной так? А Ки-ису? Она ведь совсем глупый котенок. – Не было рыданий и всхлипываний, лицо не поменяло мимику, но по ее щекам текли тихие слезы.

– Джим, послушай. Юноша, с которым ты билась на поединке, был вовсе не тем, кем мы его считали. Это был гули, оборотень. Он убил Феба накануне того дня, когда они пришли к нам в Академию, натянул его личину и приобрел все его повадки и способности. – Шельга взяла стакан со стола, подсыпала в него что-то из ступки и тщательно перемещала содержимое. Отставила, тяжело вздохнула. – Это такое горе для его семьи. Мы ведь даже не успели узнать, где он спрятал кости, Царкиил убил его.

Джим села на кровати и с ужасом взирала на целительницу.

Шельга взяла со стола стакан с чем-то подозрительно темным и густым и протянула его Джим.

– Выпей. Это восстанавливающий настой.

Джим послушно выпила все содержимое, отдала пустой стакан и дернулась.

– Как же так? – Она взволнованно заерзала на постели. – Откуда он взялся? Почему напал именно на меня? – Она попыталась встать.

– Взялся? Да откуда угодно. Почему убил Феба? Говорят, юноша куда-то отлучался вечером и вернулся чуть ли не под утро. А вот почему напал именно на тебя? Помнишь, мы как-то обсуждали, что ты пахнешь иначе, а те вампиры, которые тебя укусили, сразу погибли? Цитариус предположил, что причиной нападения был твой особенный, ни на что не похожий запах. Для человека он совсем неуловим, а вот такие существа, как вампиры, оборотни или драконы, – от них это невозможно утаить. Все они наверняка отметили, что ты пахнешь иначе.

Джим хмуро сдвинула брови.

– Шельга Араи, – упавшим голосом позвала она, – а кто-нибудь Ки-ису закопал? – Быстро отвела взгляд в сторону, стерла слезы. – И где?

– А зачем кому-нибудь ее закапывать? – Шельга хмыкнула, увидев, как Джим резко обернулась и недоверчиво вгляделась в ее лицо. – Жива твоя Ки-иса! – Целительница ухватила Джим за руку. – Ты куда это собралась?

– Навестить ее. Пожалуйста! – взмолилась Джим.

– Подожди! Ты еще слаба. – Она попыталась уложить девушку обратно. – А вот с Ки-исой все хорошо. Там орк на страже стоит, никого не подпускает к ней без надобности. Ведь когда это случилось, равнодушным не остался ни один светлый эльф, все хотели помочь бедному животному. Более того, за эльфами ринулась толпа целителей с настойками и припарками, все хотели непременно вылечить твоего питомца и ради этого готовы были выполнять любую работу, которую с удовольствием для них находил орк. Да наш зверинец никогда так не выглядел, как сейчас. – Целительница ласково стерла бегущие со щек Джим слезы. – Твоя гросса – герой дня! Она ведь спасла такого замечательного ребенка. Куда ты опять собралась? – Джим подорвалась с кровати, и женщине снова пришлось ее ловить и укладывать назад. – Тебе прописано как минимум еще дня два полного покоя.

– Арни? – Джим снова была готова разрыдаться. – Его забрали, да?

– Заберешь его. – Шельга Араи усмехнулась. – Его Высочество Арникус Лутас Сен Ативерн ушел отсюда за несколько минут до того, как ты открыла глаза, и то только потому, что за ним явился сам Адагелий. – И вдруг ее тон поменялся, она строго посмотрела на девушку и серьезным голосом сказала: – Я мало чего знаю, но разговор идет о том, что Арникусу срочно нужно отбыть к себе на родину. У меня даже создалось ощущение, что он ждет только твоего пробуждения, а все остальные – ждут его.

– Где он сейчас? – упавшим голосом спросила Джим.

– По-видимому, в кабинете у Цитариуса. – Шельга озабоченно рассматривала враз высохшие слезы на лице Джим и упрямо поджатый подбородок. «Да, лучше бы она плакала». – Джим, он обещал вернуться.

– И вернулся, – прозвучал голос юноши. Арникус быстро шел к кровати, а за ним по пятам следовала свита из воинов. Юноша был одет по-походному.